- Ну вы прям как с луны свалились!

Принтер выпустил новый лист, который снова оказался зажеванным. Молодая сотрудница МФЦ за стеклянной перегородкой конторки разорвала его сначала пополам, потом на четвертинки, затем не без усилия располовинила образовавшуюся стопочку еще разок для надежности. Обрывки она выбросила в мусорную корзину под своим столом. Это был уже пятый лист бумаги, зажеванный, старательно расчлененный и выброшенный в мусор.

К стеклянной перегородке изображением к посетителям была прикреплена фотография хозяйки конторки с подписью «Лучший работник года».

Молодая чиновница была не так молода, ей было за сорок. Наверное, в каждом трудовом коллективе найдется такой типаж - офисная «королева красоты». Как правило, в возрасте «ягодки опять» или около того, стройная, даже худая, и уже одно это делает ее непревзойденной красавицей на фоне остальных коллег, с годами неизбежно приобретающих лишний вес и совершенно перестающих следить за собой. С сослуживцами такие женщины ведут себя подчеркнуто по-приятельски, даже слегка заискивая, всеми способами демонстрируя свою незаносчивость и коммуникабельность: ощущая свое превосходство над окружающими, вместе с тем они очень боятся быть в этом своем самомнении уличенными и подвергнутыми остракизму - выскочек никто не любит, а эти женщины не выносят чужой не-любви. Коллеги же их тайно недолюбливают и за глаза зубоскалят по поводу их шумной суетливости, стремления стать затычкой в каждой бочке, чрезмерной предупредительности, слишком нараспашку распахнутой души и театральной манерности, которая самим этим жеманницам, мнящим себя вечноюными шалуньями, кажется очаровательной непосредственностью. Одеваются такие женщины примерно одинаково - с одной стороны, довольно сексуально, уже в опасной близости к грани, за которой начинается вульгарность («хищные» шпильки, облегающий «низ», декольтированный «верх»). С другой стороны, к их чести, эту тщательно продуманную, но якобы нисколечко не нарочитую сексуальность своего образа они стремятся приглушить и сделать максимально при заданных параметрах не вызывающей, точнее, вызывающей в допустимой, терпимой интенсивности: юбка узкая, но не короткая, верхние пуговицы блузки интригующе расстегнуты, но сама блузка строгая, украшения дорогие, но их немного, цвет одежды не броский, духи пудровые и для дневных тяжеловатые, но их самая капля. То есть, вид деловой и, надо отдать должное, действительно довольно стильный, хотя и неоригинальный, скучноватый и слегка старомодный.

Чиновница была заметно на взводе: ее посетительница, иммигрантка, пришедшая подавать документы на регистрацию, уже битый час приставала к ней с дурацкими вопросами, раздражавшими своей бредовостью и вдвойне раздражавшими тем, что они здорово отвлекали от дела, требующего полной сосредоточенности.

Все началось с того, что пожилая регистратор из соседней кабинки, принимавшая документы у девушки с ребенком, девочкой лет пяти, дежурно полюбопытствовала, с чего это юная леди в такой час не в детском садике и, получив ответ, что юная леди данное учреждение не посещает, разразилась онтологической тирадой в духе «Все должны ходить в садик, твоя мама ходит на работу, а ты должна ходить в сад, это твоя работа такая».

- Почему люди должны ходить на работу? - прицепилась въедливая докучливая иммигрантка (с ходу озвученный вариант «чтобы зарабатывать деньги на жизнь» ее не устроил и был отметен как неубедительный, мол-де, зарабатывать можно, на работу и не ходя).

Зазвонил телефон, закрепленный на стене конторки в вертикальном положении. Хозяйка конторки сняла трубку и несколько минут односложно отвечала звонившему. Да, нет, нет, да, да нет. Закончив разговор, чиновница попыталась повесить трубку обратно, трубка раз за разом падала, выскальзывая из расшатанных пластиковых желобков держателя, но молодая женщина машинально, словно в трансе, снова и снова повторяла свои попытки.

- Да чтоб тебя! - вдруг словно очнувшись, выругалась, громыхнув трубкой об держатель, чиновница, заметив, что ее посетительница посмотрела на свои наручные часы и глубоко, хотя и бесшумно вздохнула.

- Все ходят на работу! - от греха подхватила сотрудница МФЦ не поддержанную ею ранее тему, чтобы на всякий случай заговорить своей клиентке зубы и отвлечь внимание: пустяковейшая процедура приема документов по разным неожиданным причинам и впрямь затягивалась настолько, что это уже начинало переходить границы самого ангельского долготерпения.

- Зачем?

- Я даже не знаю, что вам на это сказать! Зачем светит солнце?

- Ни за чем. Просто светит, согласно законам природы.

- Знаете, у меня просто руки опускаются. Это как-то очень странно - доказывать какие-то самоочевидные истины.

- Но ничего самоочевидного в этом нет.

- Ну не знаю…

Принтер зажевал очередной лист, чиновница так же педантично разорвала его на мелкие куски. Посетительница в очередной раз без пассивной агрессии взглянула на свои наручные часы. Она сидела перед окошком конторки час и десять минут.

Из принтера выехала седьмая по счету «гармошка».

- Да что ж ты будешь делать! - стукнула кулаком по неисправному аппарату сотрудница многофункционального центра. - Олег! - нервно прокричала она. - Олег!

В крошечном кабинетике, заполнив собою все небольшое пространство, появился тучный одышливый молодой человек в черном растянутом и явно несвежем свитере. Он осмотрел принтер со всех сторон. Несколько минут сослуживцы полушепотом совещались, как было бы правильнее поступить со строптивым устройством. Подключить компьютер к принтеру в соседней конторке? - настройка займет какое-то, скорее всего, продолжительное, время. Чинить технику? - никто в этом не разбирается, надо мастера вызывать.

Ситуация казалась безвыходной.

- А у вас там люди, что ли, совсем не ходят на работу? - с деланным воодушевлением обратилась чиновница к посетительнице, продолжая спецоперацию по отвлечению внимания, пока грузный молодой человек, шумно сопя и грозно топорща усы, вертел принтер и так и эдак, словно надеясь заставить прибор работать, максимально выразительно дав ему понять, насколько его поведение социально неодобряемо.

- Нет.

- А как вы зарабатываете на жизнь?

- Ну… кто как. Кто-то лечит, кто-то строит, кто-то сочиняет, кто-то учит.

Молодой человек поднял громоздкий увесистый аппарат и слегка потряс.

- Но это же и есть работа.

- Я и не говорила, что у нас люди не работают. Я лишь сказала, что у нас «не ходят на работу».

- А какая разница?

- Попробуй еще разок! - встрял в их беседу Олег.

На его щеках от напряжения темнели бурые пятна.

Чиновница кликнула мышью и из принтера выехал новый лист, на этот раз абсолютно ровный.

- Ну слава богу! - молодая женщина смотрела на бумагу, как на истинное божье чудо, но внезапно выражение благоговения и облегчения на ее лице сменилось гримасой отчаяния. - Ах, черт! - простонала она. - Верхняя строка не пропечаталась!

- Где? - Олег уставился неподвижным расфокусированным взглядом на бланк, которым его коллега тыкала ему чуть ли не в самое лицо.

- Ну вот, смотри, видишь, верхней строчки нет! - чиновница разочарованно разорвала злосчастный лист.

Посетительница снова непроизвольно, чисто рефлекторно скользнула взглядом по циферблату своих часов. Прошел час и тридцать пять минут.

- Попробуй перезагрузить принтер, - посоветовал Олег, собираясь уходить.

- Можешь выбросить мусор заодно? - попросила хозяйка конторки молодого человека, уже повернувшегося к ней спиной.

- Ого, - присвистнул тот, увидев протянутую ему переполненную корзину.

- Мы все равно сдаем макулатуру этому нашему… производителю туалетной бумаги. Вся бумага перерабатывается, - на всякий случай заоправдывалась работница организации-поставщика вторсырья для предприятия по изготовлению санитарно-гигиенических изделий.

Снова зазвонил телефон.

- Нет, сегодня я в этом окне. Да, это окно Оли, но теперь здесь буду я. Не знаю, так сказали. Я не знаю, где Оля. Я не знаю, почему меня перевели в это окно, - повесить трубку на держатель на стене снова удалось только с восьмой или девятой попытки.

- Разница, на мой взгляд, огромная, - без приглашения продолжила в который уже раз прерванный разговор чудаковатая посетительница. - Если никто не болеет, наш врач никуда не идет. У вас же он идет в больницу в любом случае. Он не лечит, он… ходит на работу.

Выключенный принтер казался умолкшим на веки вечные.

- Правильно! А если кто-то заболеет? - мыслями чиновница была далеко-далеко от странной идеологии и традиций чужой страны, до которой ей не было решительно никакого дела, но принтер не подавал ни малейших признаков жизни, и это отчаянное положение вещей волей-неволей приходилось как-то спасать и забалтывать.

- А если никто не заболеет? Вероятности того и другого приблизительно равны. Скорее всего, врач просто потеряет время, сидя в больнице в ожидании возможного пациента.

- Не знаю, как у вас, а у нас врачи без дела не сидят. У нас знаете какие очереди перед кабинетами везде! - сотрудница МФЦ старалась не коситься на собравшуюся за спиной ее клиентки толпу, а лишь с немой мольбой взирала на фундаментальный и недвижный, как надгробный памятник, допотопный агрегат у себя на столе.

- Но в этих очередях сидят в основном люди пенсионного возраста, которые ходят в больницу, потому что у них больше нет работы, на которую можно было бы ходить.

Зазвонил телефон и одновременно пробудилось, восстало из мертвых перезагрузившееся идолище, замигало огоньками лампочек, как снизошедшее до воззваний смертных вздорное капризное божество, зажужжало, загудело, задрожало всем своим туловом.

Повторился диалог, идентичный предыдущему. Минут пять чиновница объясняла кому-то по телефону, что с сегодняшнего дня она работает в этой конторке вместо Ольги, местонахождение которой ей неизвестно.

В кабинке за стеклом вновь материализовался наладчик принтеров в черном свитере - он принес опорожненную мусорную корзину. Пытаясь поставить ее под стол, плечом прижимая к уху выскальзывающую трубку, чиновница нечаянно толкнула свой стол и стопка бумаг, сложенная на краю столешницы, разлетелась по всей каморке. Повесить трубку удалось с двенадцатой попытки.

- Это какая-то чушь! Абсурд! В голове не укладывается! Все должны ходить на работу! Дома от безделья с ума можно сойти! - между делом пыталась поддерживать непринужденный светский смолток сотрудница МФЦ, забравшись с головой под стол и подбирая с пола упавшие листы. - Сидеть дома взаперти - это же кошмар! Я бы на стены начала лезть! Что делать дома в четырех стенах? Я вообще не представляю, чем можно заняться дома! Да и что будет, если все станут сидеть дома? Это будет хаос! А работать кто будет? Все нормальные люди должны ходить на работу. Человек должен заниматься чем-то полезным, делать что-то нужное, чтобы в его жизни был какой-то смысл. Куда подевались ваши документы? Да что ж за день такой сегодня!

- То есть, бессмысленная работа - единственный смысл жизни?

Чиновница лихорадочно перебирала у себя на коленях ворох бумаг и уже не пыталась делать клиентоориентированный вид. Весь ее облик как-то разом сделался растрепанным и неряшливым, модная укладка потеряла форму, волосы увлажнились и обвисли, и молодая женщина зло скрутила их в небрежный узел на затылке.

Наконец она нашла среди смешавшихся бумаг нужные. Кликнула мышью, принтер выпустил новый бланк, на этот раз ровный и напечатанный целиком, словно бы судьба, вдоволь наизмывавшись над человеческой незадачливостью, смилостивилась над своей жертвой.

- Поставьте ваши подписи. Здесь, здесь и здесь! - чиновница небрежно махнула рукой на ряд граф. - Да не здесь! Что вы делаете! Не надо ничего зачеркивать! Господи!

Клочки испорченной анкеты были выброшены в пустое пока мусорное ведро. Принтер начал, натужно вибрируя, распечатывать новый лист.

Какое-то время хозяйка конторки искала среди документов у себя на столе закатившийся куда-то карандаш, чтобы поставить галочки в тех местах, где следовало расписаться.

Посетительница посмотрела на талон у себя в руках. На талоне было указано время начала приема. Разница между ним и зелеными цифрами, мигавшими на табло электронных часов на стене, составляла два часа десять минут.

Так и не отыскав карандаша, чиновница протянула клиентке документ и начала указывать каждую нужную графу, держа на ней палец с дорогим маникюром:

- Здесь. Теперь здесь. И здесь. Постойте, мы не внесли ваш СНИЛС. Как это - нету СНИЛСА? Нету СНИЛСА?! Тогда вам не ко мне! Вам нужно в другое окно!